— Я бы тебе советовал поторопиться. — Вместо поддержки, посоветовал Гапериан. — Если не хочешь пить уже после лошадей.

— А какая ему разница. — На полном серьёзе удивился Краниос, своими словами удостоившись очередного злопамятного взгляда брака. — Главное, чтобы лошадки оказались не брезгливыми, и стали после него пить.

— Да не доставай ты уже беднягу Мишкена. — Удивительно, но Гапериан решил, всё же, вступиться за брака. Хотя… — Подумаешь, влез ты в его дерьмо, Краниос. Не на голову ведь он тебе нагадил.

— Но-но. Даже и не думай об этом. — Строго предупредил гигант, заметив появившуюся на морде брака зловещую ухмылку. — И в твоих же интересах следить затем, чтобы этого не сделала и никакая другая птичка, парящая вместе с тобой в небесах. Я ведь не буду разбираться, кто из вас это сделал. Наказан будешь ты Мишкен.

— А вдруг и в самом деле, какая-то птичка случайно нагадит на тебя Краниос. — Решил образумить друга Юпериус. Зная ведь Краниоса, он даже и не сомневался, что тот, если не дай боги или демоны, кто-то из небесных обитателей вздумает опорожниться на него (а ведь, учитывая «везения» гиганта на подобного рода, конфузы, так могло и случиться), то пострадает от этого именно Мишкен. Ведь его уже заранее сделали виноватым во всём, что могло приключиться нехорошего.

— Случайностей не бывает. — И только гигант это заявил, как прямо на его бронированный наплечник, шлёпнулся птичий помёт.

— Это не я! — Поспешно заявил Мишкен, увидев устремлённый на него гневный взгляд. — Я ведь ещё нахожусь на земле.

— Молчите. — Обведя уже готовых рассмеяться друзей строгим взглядом, потребовал Краниос. После этого он снова недовольно посмотрел на брака. И тот понял, что даже факт того, что он ещё находился на земле, не делал его не виноватым. Что и подтвердили слова гиганта. — Так спрашивается, каких демонов ты находишься ещё здесь на земле, когда должен летать в небесах и отгонять от нашего отряда этих мелких сырунов!

— Не таких уж и мелких. — Заметил Юпериус, когда буквально в метре от него об землю шмякнулась довольно таки большая куча дерьма.

В следующую секунду наставник Боя обратил внимание на изменившееся выражение на морде Мишкена. На то, какими сначала неверящими, а затем испуганными стали глаза брака.

Было похоже на то, что пройдоха узнал, чьё это было дерьмо. И это его сильно напугало.

Не став забивать себе голову, размышлениями о том, откуда у Мишкена были такие обширные познания в области чужих фекалий (а вдруг брак просто был превосходным охотником или следопытом, и мог легко по повстречавшимся на его пути экскрементам, определить, кому они принадлежали), Юпериус, уже чувствуя всеми фибрами своей души опасность, опережая свои мысли и ещё не обработанную мозгом информацию, до которого, уловившее какое-то движение в небесах зрение, послало сигнал, стремительно взмахнул посохом.

Было просто невероятным, но всего лишь за одну секунду, наставник Боя успел своим посох отбить в сторону, летевшее в него откуда-то из небес, из-за низких кучевых облаков копьё, а заодно и сбить ещё одно копьё, летевшее в Краниоса.

Это было нападение.

— К бою! — Уже ревел во всю мощь своих лёгких Краниос, с невероятной для его габаритов скоростью и проворством, прикрывшись щитом от летевших в него всё с тех же небес стрел. Хотя учитывая надетый на нём доспех из подгорного королевства, он мог этого и не делать.

А вот всем остальным, кроме Гапериана, так же облачённого в доспех из подгорного королевства, как и командующий войсками атлантов на Земле (и об этот доспех уже успело дзынькнув и, высекая искры удариться и отлететь две стрелы), пришлось проявить все свои боевые и магические навыки и умения, чтобы не быть пронзёнными летевшими в них с неба стрелами и копьями.

С невероятной скоростью шест наставника Боя вращался над его головой. Создавая сплошной, непробиваемый щит над хозяином и над его болотным коньком, на котором тот, продолжая сохранять спокойствие, продолжал сидеть.

Как и его учитель, Арес отбил своим шестом-посохом несколько летевших в него стрел. Мальчишка уже собирался так же создать над своей головой щит из вращающегося оружия, но раздавшийся неподалёку истеричный крик Мишкена, вынудил его броситься браку на помощь.

Сразу четыре стрелы вонзились в даже не успевшую испугаться лошадь брака, от которой, слезший с неё недавно пройдоха, даже не успел отойти и на метр. Впрочем, и отходить то он уже и не собирался. А наоборот. Как и всегда, во время возникшей опасности, собрался, снова, схорониться под брюхом лошади. И это чуть и не погубило в этот раз хитреца.

Мёртвое животное стало заваливаться всей своей тушей на не успевшего среагировать, и отпрыгнуть в сторону Мишкена. Брак только и успел, поняв свою обречённость, испуганно и истерично заорать. Да и как ему было не орать, ведь быть придавленным четырёхсот килограммовой лошадью для него означало — смерть. Смерть или от полученных переломов костей. Или смерть от удушья.

Опрокинутый на землю, толчком падающей лошади Мишкен, уже чувствовал, как вся эта огромная и тяжёлая туша начинает, заваливаясь на него, буквально вдавливать в землю. Но, казалось, судьбе-злодейке было этого мало.

Стоявшее неподалёку ведро с водой, в которой была размешана настойка младшего волшебника, было опрокинуто попаданием одной из прилетевших с неба стрел. И как специально (как будто и без этого у него сейчас было мало проблем), падая, брак умудрился попасть головой прямо вовнутрь, ставшего опрокидываться ведра. Вовнутрь, ещё полного воды ведра. При этом, ещё умудрившись, каким-то образом перекрыть путь для вытекания воды из ведра.

Так что теперь было непонятно, от чего пройдохе было первым суждено умереть.

От того что он захлебнётся в ведре с водой? Или от того что будет раздавлен, уженачавшей придавливать его тушей лошади?

Самым же удивительным, радостным и непонятным для Мишкена оказалось то, что начавшееся на него сверху давление тела лошади не продолжилось. Так что, он, захлёбываясь, усиленно стал пить воду, пытаясь тем самым не дать себе утонуть в каком-то жалком ведре с водой. Не зря ведь он столько тренировался в забегаловках и тавернах, вливая в своё брюхо литрами вино, брагу и прочую алкоголе содержащую жидкость.

Ощутив, что давление на него туши лошади ещё немного ослабло, Мишкен с трудом, но смог освободить свои руки-лапы. И уже в следующую секунду, задыхаясь (тренировки тренировками, но вода не алкоголь и пилась не так быстро и много) стащил со своей головы ведро.

Первым, что увидел брак, избавившись от ведра, были ноги стоявшего рядом с ним Ареса. Буквально в последний момент, мальчишка успел подсунуть конец своего посоха-шеста рядом с Мишкеном под тело падающей на того лошади. И используя теперь посох-шест как рычаг, сын короля оборотня, прилагая все свои силы, пытался не дать четырёхсот килограммовой туше мёртвого животного раздавить придавленного ей шпиона Ютиаса.

Силовые тренировки в монастыре Стихий за три года обучения успели укрепить и наделить немалой силой юного ученика. Но, конечно не на столько, чтобы девятилетний мальчишка, смог, даже используя свой посох-шест как рычаг, удерживать весь в четыреста килограммов.

Так что справляться с этой непосильной задачей, Аресу помогали его гены. Гены одного из сильнейших родов чистокровных оборотней, а так же умело используемая энергия Воздуха. Ведь без всего этого, удерживаемый в его согнутых и дрожащих руках изогнутый крюком конец посоха-шеста, уже давно раздробил бы его ключицу, в которую он уже упирался.

Пот градом катился с лица мальчишки, чьи ноги начали предательски дрожать и сгибаться в коленях. И эту нахлынувшую на его спасителя волну усталости, тут же ощутил Мишкен.

— Держи! — Завопил истерично брак, когда туша лошади внезапно придавила его с новой силой. — А лучше поднимай!

Арес опустил вниз недовольный взгляд, на требовавшего от него невозможного Мишкена.

Какое там поднимать! Он-то и удерживал труп лошади уже из последних сил.